Черные паруса Провлага

В системе ГУЛАГа 5 сентября 1932 г. был организован Прорвенский исправительно-трудовой лагерь. В 1932 г. весь списочный состав заключенных (2000 человек) был занят рыбной ловлей, в 1933 г. часть заключенных была занята «гражданским строительством в лагере» [1].

В 1934 г. заключенным Прорвенского лагеря стал ленинградский ученый Николай Парфентьевич Танасийчук, впоследствии сотрудник КаспНИИРХа. Вдова Николая Парфентьевича, Вера Степановна Танасийчук, в своих воспоминаниях упомянула о рыболовецких судах Прорвлага, которые ходили под черными парусами. «15 июля 1934 года я была зачислена на должность старшего научного сотрудника Волго-Каспийской научной рыбохозяйственной станции. На вокзале меня встретил А.А. Остроумов, которого я хорошо знала по Мурману. Он приезжал к нам студентом и очень сдружился со мной и с Колей. Предупрежденный нашими девчонками (провожавшими Р.П. и других, когда их отправляли из Ленинграда), А.А. проследил появление наших, узнал, где находится концлагерь, и когда я приехала, проводил меня туда.

Лагерь располагался километрах в 3–4 от Астрахани. Я доезжала на трамвае до кладбища и дальше шла пешком степью. Лагерь был огорожен колючей проволокой с наблюдательными башенками. У ворот стояли часовые. Через лагерь протекала речка, соединенная с Волгой (может быть, рукав дельты), и туда приходили гулаговские промысловые суда (с черными парусами в отличие от обычных рыбачьих судов, у которых паруса были светлые) и суда-приемки. Был приемный плот; Н.П. был плотовым, т.е. приемщиком рыбы. Политические и уголовники были перемешаны, хотя наши все жили в одном маленьком домике.

Вообще в те годы жизнь в концлагере была не очень трудной. Легко давали свидания. Я приходила после работы ежедневно, приносила передачу. В лагере кормили по тем временам сносно, на воле питались не лучше. Но у нас был рынок, где было все: мясо, яйца, молоко, овощи, рыба. Я подходила к воротам и просила часового вызвать "такого-то". Он кричал кому-нибудь из лагерников, и Н.П. приходил и даже выходил за ворота. Можно было разговаривать сколько хотелось (хоть час, хоть полтора), и никто нас не слушал (конечно, вечером, после работы)...»[2].

Возможно в семьях астраханцев, чьи родственники были связаны с ловецким промыслом, помнят о рыболовецких судах Прорвлага, ходивших по Волге и Каспию под черными парусами, и условиях работы на лагерных промыслах. Запросы в архивы ФСБ, УМВД по Астраханской области не принесли результатов, в ответах говорится, что сведений о парусном снаряжении черного цвета на судах Прорвлага не выявлено[3].

Автор: А.Н. Алиева