Взгляд на мир «справа» и «слева»
8 марта 1915 года в США состоялась премьера кинокартины «Рождение нации». Фильм получил высокую оценку. Сам президент Вудро Вильсон сказал, что фильм – «живая подлинная история». Режиссер фильма Дейвид Уорк Гриффит – «гений немого кино». Главную роль играла великая актриса Лилиан Гиш.
Вот что писал крупнейший историк кинематографа Жорж Садуль: «8 марта 1915 года – дата первого представления «Рождения нации» - знаменовало начало мирового господства Голливуда и, по крайней мере, на несколько лет, его художественное превосходство».
Что это за картина – предоставим пояснить самому Ж. Садулю: «Негры здесь либо безответные рабы, либо закоренелые злодеи… Республиканец, друг чёрных, изображается здесь как предатель родины, коллаборационист…».
Полвека спустя, советские публицисты и исследователи Р.Ф. Иванов и Э.В. Лисневский писали: «Рождение нации» буквально электризовало аудитории. Наиболее горячий приём этому фильму был оказан на Юге, где его прокат продолжался десятки лет».
Знаменательна позиция самого режиссера. Её краткое, лаконичное описание дала Большая советская энциклопедия: «В 1915 он поставил реакционный расистский фильм «Рождение нации», вызвавший возмущение прогрессивной части зрителей, а в фильме «Сердца мира» (1918) утверждал единство белых и негров. Наиболее значительное произведение - фильм «Нетерпимость» (1916), в котором затронут широкий круг философских и моральных проблем, нетерпимость показана как постоянное зло… В 20-е годы главным образом ставил сентиментальные мелодрамы, уровень которых свидетельствовал о его творческом упадке…».
В ночь накануне Дня благодарения 1915 года, в 10 милях к западу от столицы штата Джорджия - города Атланта, на горе Стоун-Маунтин, запылал огромный деревянный крест. Ку-клукс-клан отметил своё «второе рождение». «Новый» ККК («старый» официально самораспустился в 1877 году) «хватал» шире своего предшественника. Деятельность клана – символа оголтелой реакции и дремучего провинциализма – захватывала теперь и международные вопросы.
Исторический период США, начавшийся после окончания гражданской войны, получит у историков название «Реконструкция». Как раз в первый год Реконструкции, 24 декабря 1865 года, в здании суда города Пьюласки (штат Теннеси) семь уважаемых горожан организовали Ку-клукс-клан.
ККК имел достойных предшественников: «Голубые ложи», «Сыны Юга» и др., проводившие в 30 – 40 гг. XIX в. политику террора против аболиционистов.
Наиболее мощным объединением была организация «Рыцари золотого круга», которая к началу гражданской войны насчитывала более 115 тыс. членов. Эти банды приняли самое активное участие в войне Севера и Юга. К середине 1861 года численность «рыцарей» возросла до полумиллиона.
Соединённые штаты были тогда отсталыми образованиями. Но амбиции промышленных боссов Севера, объективно, служили одним из движителей прогресса. Предоставление политических прав чернокожему населению – одно из проявлений утилитаристской политики промышленников. Результатом был невиданный прогресс правовых норм и гражданских свобод. Соответственно – теряла влияние и вес плантаторская верхушка. Но у клана был и другой, более массовый, чем плантаторы, резерв – разоряющиеся мелкие фермеры. Рост крупных сельских хозяйств не мог не сказаться на их положении. Воспитанные в том же духе пресвитерианской морали и стихийного изоляционизма они видели (как видит любой обыватель) источник своих бед в ликвидации рабства и переменах вообще. К тому же «белые бедняки» часто были должниками плантаторов, либо зависели от них как «добрые соседи».
Можно было бы списать все мрачные явления того времени на реакционных плантаторов (не чувствующих дух времени), ровно как и на юнкеров Германии, русских помещиков, да «инертные» массы, так же не понимающие блага просвещения, если бы не знать, что думали и образованнейшие представители тогдашней элиты.
Пожалуй, не будет слишком далёким экскурсом в историю упоминание епископа Джорджа Беркли. Видя всё зло в материализме, Бёркли одновременно был яростным сторонником элиты, аристократии и крупной буржуазии того времени, положение которых оправдывалось и теоретически подкреплялось учением (правда весьма искажённым) о «естественном праве». Наиболее значительные свои произведения написаны Бёркли
в первом – начале второго десятилетия XVIII века. Воззрения самого Бёркли на политику мало определены им самим, но в его писаниях чётко проходит мотив «обуздания народа». Епископ явился, таким образом, первовестником философии социальной реакции. К тому же «божественное установление» (которое явно притягивало Беркли) было изрядно потеснено теорией «общественного договора». Сильное воздействие оказала и эпоха Просвещения. Но события Великой революции заставили задуматься многих.
Крепли на планете и идеи о единстве человечества. Среди учёных и инженеров, деятелей искусства тех лет мы видим немало героев и подвижников. Остро стоял вопрос о сохраняющемся рабстве, положении рабочих на фабриках, дикой нищете низов. Огромной популярностью, и именно в среде технической интеллигенции, пользовались идеи Анри Сен-Симона, Руссо, Фурье. Это вызывало брожение и в «верхах». Одним из прямых наследников утопических идей был Роберт Оуэн. Управляющий и совладелец фабрики в городе Нью-Лэнарк, в Шотландии, Оуэн видел воочию условия труда и быт рабочих. Начав с филантропической деятельности, Оуэн перешёл к реформам: сокращение рабочего дня, улучшение быта рабочих, организация школ, больниц и детских ясель. В 1814 году вышла книга «Новый взгляд на общество, или Опыты о формировании человеческого характера». Автором был Роберт Оуэн.
Основной идеей книги была мысль о том, что невозможно улучшить человека, не улучшая общество. Книга была встречена неоднозначно, но сторонников у Оуэна хватало. Идеи коммунизма уже носились в воздухе.
«Верхам» была нужна теория. Ссылки на «божью волю» уже не работали. Требовались разработки на базе естественных наук и бурно развивавшейся философии.
Первой попыткой объяснения порядка вещей «объективными» причинами стала книга «Опыт о законе народонаселения» (1798). Автор - английский священник Мальтус.
Примечательной чертой книги является оправдание войн и неизбежность голода. Эту теорию до сих пор пытаются реанимировать и модернизировать в определённых кругах.
Консерваторы всегда усматривают (и справедливо) одну из опасностей для своего бытия в науке и материализме. Но не считаться с наукой в век промышленного развития не представлялось возможным. Именно поэтому, вся философия, весь гуманитарный багаж того времени чётко делится на «прогрессивный» и «консервативный».
За 13 лет до Оуэна немецкий философ Иоганн Фихте написан труд «Замкнутое торговое государство». Фихте мечтает о социальном переустройстве Германии, но видит его в самодостаточности, в автаркии. Выходец из крестьян Фихте разделяет население, в проекте своего государства, на сословия. Но государство, по Фихте, не абсолютно – с развитием «нравственного закона» сословия и государственный аппарат станут ненужными и упразднятся. Как философ Фихте - идеалист. Его построения включают, в том числе, критику Канта, но иногда с материалистических позиций (в частности положения о «вещи в себе» и непознаваемость природы). В определённом смысле Фихте – предшественник Гегеля. Здесь важно положение Фихте об общественном прогрессе. Идея достижения обществом бесклассового состояния принималось отнюдь не всеми.
Одновременно с Фихте закончил свою книгу «Система трансцендентального идеализма» Фридрих Шеллинг. Им был выдвинут крайне радикальный тезис – «вера в бога как главная сила мира». В основе развития у Шеллинга лежит «Абсолют» – духовная сила, бессознательное начало. Абсолют развивается через противоречия. В основе творчества человека лежит бессознательный акт, интуитивное знание (которое, разумеется, существует прежде всех вещей). Шеллинг, на практике, пытался реанимировать идею «божественного установления». Интуиция, по Шеллингу, дана свыше и не каждому, а только избранным, у которых развит дар «интеллектуальной интуиции».
Попыткой остановить наступление материалистической философии были и труды Георга Гегеля. Его основные работы: «Феноменология духа» (1807), «Наука логики» (1812), «Философия природы» и «Философия духа» (1817), «Философия права» (1821). В идеал общественного устройства Гегель возводил современную ему Пруссию. Свободу он понимал исключительно как свободу духа и личности, не затрагивая материальных вопросов.
«Рассматривая прошлое лишь с точки зрения тех диалектических коллизий, которые вели к созреванию настоящего, т. е. современности, некритически понятой как венец и цель процесса, Гегель завершает философию истории идеализированным изображением прусской конституционной монархии, философию права - идеализированным изображением буржуазного правосознания, философию религии - апологией протестантизма и т. д…», - говорится в БСЭ в статье, посвящённой Гегелю.
Но вырабатывая критику материалистов, Гегель вырабатывал и логику, которая ляжет в основу марксизма. Диалектика Гегеля, по выражению его ученика К. Маркса, - «стоит на голове», поскольку видит развитие лишь как развитие мысли. Всё развитие человека подчинено у Гегеля развитию мышления (появившегося, по его системе, раньше и материи, и человека). Таким образом, антинаука, антиматериализм, взятые за основу, превращают сознание в самостоятельный объект. Но до мистики, подобно Шеллингу, Гегель не дошёл!
Несколько в ином ключе рассуждает Иеремия Бентам – истинный идеолог английского капитала. Его работу «Деонтология, или Наука о морали» (1834) вполне можно рассматривать, как попытку применить гегелевскую систему рассуждений к реалиям Королевства. Прямую апологетику капиталистическому строю, Бентам несколько смягчает, выдвигая концепцию «принципа эгоизма», «частного интереса», кои являются средством для «принципа альтруизма» – достижение «наибольшего счастья для наибольшего числа людей». Старания Бентама были так высоко оценены, что Иеремия - буржуа, некрещеный еврей - был удостоен рыцарского звания.
Бентам в начале тридцатых годов полагал, что Британия не будет затронута революционным подъёмом на континенте. За два года до выхода его труда в Англии была проведена парламентская реформа. Видимо, книга и писалась под впечатлением этого события. Но через год после выхода книги происходит новый подъём рабочего движения. В 1836 году, в ответ на массовые увольнения, вызванные очередным кризисом перепроизводства, организовывается «Объединение рабочих». В 1837 возникло чартистское движение.
Англия не стала исключением - накал социальных противоречий не минул и её.
Как гротеск воспринимается судьба сочинения Шопенгауэра «Мир как воля и представление». По сути, Шопенгауэр продолжает и развивает мысли Шеллинга. Для решения социальных проблем Шопенгауэр рекомендует беднякам смириться со своим положением, отказаться от потребностей, страстей и желаний. Достаточно примитивная книга, реакционная до крайности, в год выхода (1819) была не замечена. Но после революционных бурь 1830 – 1848 годов об Артуре Шопенгауэре, с его неприятием прогресса и проповедью пассивной созерцательности, - вспомнили. Популярным, через двадцать лет, стал и последователь Шопенгауэра – Эдвард Гартман, который довёл проповедь пассивности до абсурда, воскресив, по сути, хинаянистские положения, а возможно – просто заимствовав их.
Крайне реакционный настрой господствует и в выводах датского писателя Сёрена Кьеркегора. Он попросту отрицает любые проявления общественной жизни. Всеми делами должно заниматься правительство. Государственная власть для Кьеркегора – непререкаемый авторитет, абсолют, какой бы она не была.
Эти годы ознаменовались новым этапом и в развитии революционных теорий. Чернышевский, Белинский, Герцен, Джордж Гарни, Фредерик Дуглас, Мирза Ахундов, Микаел Налбандян… Разные люди, но относящиеся к просвещённым слоям, видели тупиковость господствующих порядков. Главное, что их объединяло, - добросовестное изучение окружающей действительности. Главным инструментом познания они считали практику. На другом фланге стояли берклианцы и последователи Шопенгауэра. Нетрудно увидеть в их трудах отрицание практической деятельности, враждебность к любым переменам.
Конечно, и умеренные революционеры и революционные демократы по-разному подходили к вопросам преобразования общества: от реформ и постепенных улучшений до революции. Но и революция виделась ими по-разному.
В 1848 году вышла книга, которую можно назвать символом эпохи – «Манифест коммунистической партии». Адвокат Карл Маркс и фабричный управляющий, сын фабриканта, Фридрих Энгельс не только изложили принципы нового направления в общественном движении, но и подвергли критике социалистические движения того времени.
Многие идеалистические теории начала XIX века потерпели фиаско. «Верхи» отнюдь не торопились вводить новшества. На выступления народа отвечали реакцией. В то же время этот век – эпоха колониальных войн. Колонии позволяли, как сплавлять излишне радикальных рабочих, так и служить рынком сбыта. В случае кризиса, во имя спокойствия в метрополии, колониальные территории беззастенчиво грабились.
Казавшийся недалёким век общественного прогресса и социальной гармонизации откладывался на неопределённое время.
В России это выразилось в кризисе революционных кругов. Ярким примером здесь может служить Ф.М. Достоевский. Будучи близок к петрашевцам, и избежав смертной казни, Достоевский, после возвращения, впал в полумистическое состояние. Клеймя нарождающуюся буржуазию («Бесы», 1871-1872), Фёдор Михайлович с не меньшей ненавистью относится и к революционерам. Подобные метаморфозы, в несколько ином виде, но в том же направлении, переживал Н.В. Гоголь.
В культуре и искусстве началась эпоха глубокого разочарования и даже реакции, получившая название «декаданс» (декадентство) – букв. «упадок». Декадентствующие деятели искусства отрицали любые социальные идеи, любые формы прогресса. Всё это, по их разумению, носит сугубо утилитарный характер. Декаденты всё, что было до них, объявляли «мещанством». Крайние выводы в среде декадентов были впоследствии подхвачены «правыми».
Мы видим сильный идейный разброс в философской среде XIX века. Но главное, что из приведённых выше примеров можно выделить, – несколько основных направлений:
- крайне реакционное, зовущее к реконструкции общества на средневековый манер;
- пассивное, но так же боящееся любых перемен, шельмующее любые активные начинания;
- умеренно прогрессивное, реформистское;
- активно прогрессивное.
И в каждом из них присутствовали свои течения, свои «правые» и «левые». Но сама идея о том, что в жизни необходимо что-то менять - присуща большинству из них. Даже самые консервативные теоретики всё равно, порой незаметно для себя, звали к переменам. Пожалуй, никто так откровенно не нападал на существующий порядок вещей и не призывал его абсолютизировать, «узаконить» (без всяких законов) как Фридрих Ницше – прямой продолжатель Шопенгауэра.
Такой откровенной проповеди насилия не видели прежние философские системы. В философских работах по учению Ницше говорится, что в основе его учения лежат скептицизм и волюнтаризм. Оно-то так, но важно уточнить – скептицизм по отношению к чему? Волюнтаризм по отношению к чему? Вопросы выглядят наивно, но их разбор приводит к интересным результатам. Скепсис у Ницше проявляется, к примеру, в отношении науки. Для Ницше наука – «система принципиальных фальсификаций» и ничего более: «…То что, в науке называется истиной, есть просто биологически полезный вид заблуждений». Теории развития противопоставляется «теория возвращения всех вещей» (популярная, хоть часто и неосознанно, и доныне).
Но скепсис заканчивается, когда включаются социальные фантазии.
В рабстве – Ницше видит «сущность культуры», труд для него – «позорное занятие», народ – «стадо». Но(!) революцию Ницше считает неизбежной и все усилия (с его точки зрения) должны предприниматься, чтобы её задержать. Для будущего устройства общества припасено две морали: «мораль рабов» и «мораль господ» (препарированный Аристотель). Правит – культ силы. Причём сам Ф. Ницше толком не определился – кого считать сильным, кто наиболее полно отражает черты «белокурой бестии»?
Опять включается скептицизм по вопросам видения мира: жизнь и природа «лишены смысла». Жить без смысла, конечно, тяжело – для этого необходимы иллюзии и самообманы (миф!).
В общем, Ницше не откажешь в наблюдательности, в «социальной зоркости». Но в отличие от социалистов и коммунистов Ницше видит «выход» в абсолютизации и углублении неравенства. Показательно, что чёткой системы в рассуждениях Ницше нет. Его понятия-символы многозначны и неконкретны. Видя пороки общества и резко-анархически о них отзываясь, Ницше проповедует… реально существующие и без него отношения, только призывает снять с них вуаль легитимности.
А.М. Горький писал о Ницше следующее: «Можно считать, что первым, кто отметил эту болезнь (болезнь капитализма – авт.) и отчаянно закричал о ней, был Фридрих Ницше, современник Карла Маркса… - Ницше, с яростью больного и устрашённого фанатика, проповедовал законность и безграничие власти «белокурой бестии».
В 1895 году, известный русский писатель, сын дворцового чиновника, Дм. Мережковский начинает трилогию «Христос и Антихрист». Наполненная мистикой, книга была закончена в 1905 году.
Перечислим события в России:
1901 г. - Обуховская стачка, переросшая в вооруженное восстание;
1902 г.- всеобщие политические стачки в Ростове, Батуми;
1903 г.- всеобщая политическая стачка на юге России;
1904 г.- мощные антивоенные выступления в Киеве, Батуми, Саратове, Риге; 50-тысячная политическая стачка в Баку; крестьянские выступления в Курской, Орловской, Черниговской, Саратовской и др. губерниях, на Кавказе, в Польше, Прибалтике;
9 января 1905 года - «Кровавое воскресенье».
Всеобщая политическая забастовка рабочих:
11.01 - Москва;
13.01 –Рига;
14.01 – Варшава;
18.01 - Тифлис.
Всего в январе - марте бастовало 810 тыс. промышленных рабочих.
В январе 1905 г. образован "Союз русского народа" - "черная сотня".
Мережковский был активным проводником черносотенной идеологии. В трилогии он прямо высказывает свои страх и ненависть к «грядущему хаму».
Было с чего!
Как видим, мораль плантаторов, образовывавших террористические банды, рядящихся в устрашающие балахоны и убивающих направо и налево, - то, с чего начиналась наша статья, находила живой отклик в душах реакционной интеллигенции. Знал ли Фридрих Ницше о Ку-клукс-клане? Знал ли Мережковский? Не могли не знать! ККК, немного позднее, попал даже в цикл о Шерлоке Холмсе («Пять апельсиновых зёрнышек»).
А если знали – вряд ли осуждали.
Последний в этом ряду - Освальд Шпенглер со своим «Закатом Европы». Книга была написана как раз в год провала интервенции в Советской России и начала становления фашизма. Тут уже царит густой, реакционно-средневековый дух, вместе с бисмарковскими амбициями.
Как мы помним, за четыре года до выхода «Заката Европы» запылал крест на горе Стоун-Маунтин, что близ Атланты, столицы Джорджии, а по театрам синематографа крутили шедевр известного режиссера – «Рождение нации».
Мы намерено ограничились наиболее известными фамилиями, не имеющими прямого отношения к политике. Не упомянут, в частности, Сесиль Родс – идеолог колониализма, духовный отец «джингоизма». Не упомянута «Лига британских братьев», возникшая в 1902 году. Не упомянуты литературные деятели романтизма. Главное здесь, на наш взгляд, именно вызревание идеологии, которая станет востребованной, в несколько модернизированном виде, несколько десятилетий спустя.
Авторы: Второв А.В., Козырев А.В.
